Нет гуру, нет метода, нет учителя 8 страница

В то время, когда имеется отождествление с телом-умом, тогда ум принимается за дело: «О боже, мне так повезло, я живу в таких хороших и комфортных условиях, а данный бедолага – в столь плачевных. Я чувствую себя не хорошо, я чувствую себя плохо, я обязан что-то сделать с этим». Либо напротив, в случае если обстановка обратная: «Мне было нужно тяжко, у меня нет того, что я желаю и что мне необходимо, у всех остальных имеется значительно больше, чем у меня. Мне необходимо что-то сделать… а значительно лучше: кто-нибудь либо все они должны сделать что-то, дабы мне оказать помощь». Всему этому потакает «я» личной сущности и сравнение себя с другими кажущимися личными сущностями.

Но в то время, когда нет отождествления себя с одним из этих кажущихся индивидуумов, происходит легко то, что происходит. В одном уме-теле появляется чувство счастья. Второе страдает от нищеты. Это ум-тело сотрясается от бешенства, то – богато и полно неприязни, второе – болеет, но пребывает в мире с собой; еще какое-то владеет завидным здоровьем и мучается от скуки! Нескончаемые комбинации переживаний и качеств в миллиардах тел-умов.

Одно из них – это.

Но нет ничего, что имеет никакого значения.

Синтеллектуальной либо эмоциональной точек зрения это сверхсложный, заковыристый предмет. «Не имеет никакого значения» звучит предельно неполиткорректно. Легко сказать это, пребывая в комфорте.

Стало бы рассуждать тем же образом это ум-тело, живи оно на улицах Бомбея?

Единственным ответом на это возможно: каждая идея, появляясь в Сознании, всякое мгновение проходит через всякое тело-ум. Интеллектуальный либо эмоциональный подходы тут легко неосуществимы: оба они – реакции индивидуума, тогда как никаких разделяющих границ не существует, разве что в качестве временных подпорок и иллюзии. В Постижении все границы попросту растворяются.

Пробуждение случается и с нищими, и с королями.

Многие нищие и многие короли в сновидении так и остаются непросветленными. И это не имеет по большому счету никакого значения.

В следующий раз на обратной дороге в гостиницу шофер такси решил попрактиковаться в британском. Я не обращал на него особенного внимания и листал литературу, которую мне дали, пока на какое-то время он внезапно не замолчал, и я поднял голову и заметил, что он следит за мной в зеркало заднего вида. Внимательно глядя на меня, он четко сказал: «Я не такси.

Я транспортирующее», с ударением на причастие «…ящее».

Возвещение чистой не-двойственности, хорошее мастера, прямо-таки самого Вэй У Вэя. Не кажущаяся сущность, которую, как ты полагаешь, ты видишь, но само происходящее, само воздействие. Да, мой дорогой друг, ты прав.

«В то время, когда твоя индивидуальность растворилась, ты больше не видишь другие индивидуальности, все это легко происходящее в Сознании. В случае если вам повезет, то осознать это весьма легко. Если не повезет – то очень сложно.

Это весьма глубокая и весьма несложная вещь, в случае если осознать ее верно.

То, что я на данный момент говорю, – это не простой комплект стандартных духовных знаний».

(Нисаргадатта Махарадж)

НЕ ЗНАЮ

«Настоящее сознание видит лишь

сияющую бесконечность в сердцах всех душ.

и вдыхает е легкие лишь воздушное пространство вечности,

через чур простой, дабы в нее поверить».

Кен Уилбер

«Умные по большому счету ничего не знают –

разве что одну песню».

Иккю

Период яркого общения с Рамешем длится чуть более двух лет: визита, переписка, беседы. За это время очень многое из того, что было познано, заметно проясняется, и Сияние изливается все шире и глубже. В то время, когда имеется общее понимание и общее видение Того, что никто больше не может заметить и осознать… это сложно передать словами.

Регулярные встречи с Рамешем в течение этих лет оказывают огромную помощь. Особенно сначала он столь совершенно верно излагает собственные мысли, что это неизмеримо оказывает помощь на понятийном уровне отделить то, что есть неотъемлемым элементом Постижения, от того, что остаётсячастью обусловленного тела-ума, а все это – от гвалта поступающих извне мнений и идей по поводу этого предмета.

«Организм тела-ума», «обусловленность и запрограммированность», «Сознание» (как главная концепция для Всего-Что-Есть) и «Познание» (в качестве определения знания, прозрения): не смотря на то, что эти концепции не изобретены Рамешем и не являются его эксклюзивной собственностью, как раз у него они почерпаны и становятся составной частью понятийной рамки, сложившейся за это время в помощь осмыслению и упростившей познание ни-что ни-кто ни-где ни-когда, которое по окончании джунглей больше не покидает меня.

Но правда да и то, что с момента моего появления в доме по адресу Синдхула, 10 появляется определенный диссонанс. Не смотря на то, что фактически сначала моя история приобретает признание Рамеша, к тому времени он в далеком прошлом уже не применяет бескомпромиссный недуальный язык собственных ранних книг, что стали причинами у меня столь сильный резонанс, что я отправился через целый земной шар, дабы встретиться с ним. На протяжении отечественных первых бесед он то и дело показывает, что «ты не деятель» какого-либо действия.

Он говорит о том, как пребывать в ладу с собой и другими, потому, что это то, чего желает любой.

Собой? Вторыми? Это приводит в удивление, но лишь по прошествии времени я наконец могу членораздельно сообщить ему, что то, о чем он толкует, в данном контексте не имеет никакого смысла.

Понятное дело, что не существует «того», кто имел возможность либо не имел возможности бы быть деятелем: аналогичного вопроса кроме того не появляется.

И как бы он имел возможность появиться? Это не имеет ничего общего с ощущением комфортности, о чем он сам писал в собственных ранних работах: «…Полное уничтожение замечательного объекта, с которым идет отождествление себя как с отдельной сущностью…» Подобные фразы – визитка Рамеша. Но он больше не пользуется собственным языком: вместо этого он задаёт вопросы визитёров, «чего они больше всего желают от судьбы», и проводит время за раздаванием советов о том, как строить отношения с «вторыми».

Какая жизнь, какие конкретно отношения, какие конкретно другие? Все имеется струящийся поток Присутствия – все так именуемые «другие» имеется Я! Лишь это знание может покончить со страданием: все другое – связанность. В случае если имеется такое знание, как существует учение о чем-то еще?

Осознаёте, в то время, когда той ночью в джунглях случился сдвиг возможности, без какой-либо подготовительной стадии, без владения концепциями и терминологией, в то время, когда Познание в первый раз выразило себя в мысли, в идее «о боже, никого нет дома», в это мгновение центр переживания, действия, самоидентификации сместился, и стало очевидным, без всяких категорий, что то Я, которое существует и которое переживает опыт и создаёт действия – это не «дэвид», а действия и сами переживания через инструмент «дэвид», как это происходит и при со всеми остальными. Это и имеется центр, неделимая сущность, то, как ее возможно выразить, как возможно выразить само Познание, и все это поразительно легко.

Все, что имеется, – это Присутствие, Осознавание, Сознание; и в Сознания имеется данный кажущийся инструмент тело-ум, что сам по себе не имеет свободного существования в качестве личности, либо сущности, либо вещи, быть может рассматриваться лишь как ментальное построение, сновидение Сознания, через которое либо при помощи которого идет переживание опыта, но самого «переживающего» не существует! без сомнений, тут задействованы все уровни функционирования – ментальный, физический, психотерапевтический и эмоциональный.

И в этом организме ума-тела, как и во всяком втором, ему подобном, они обретают собственный неповторимое выражение. Но это функционирование имеет безличную природу в безличном Присутствии, оно никак не складывается в личную сущность, которой не существует!

Иначе, Рамеш черпает из необъятной традиции, думающей и всесторонне исследующей эту тему, он израсходовал целую жизнь и написал множество книг, развивая и трактуя такие идеи, как феномен и ноумен; действительность, делание, сущность и эго; действующий ум и думающий ум, интеллектуальное и полное понимание . Он кроме этого продолжает индийскую традицию гуру, взяв на себя ответственность за духовное и другое наставление тех, кто к нему приходит.

А что знаю я? В итоге, гуру известны собственными странностями. И кому сказать? Я приехал, дабы послушать «учение, идущее через Рамеша», и очень многое в этом учении очень полезно. Исходя из этого в первую очередь идет совместная работа над тем, дабы отыскать соответствия между знанием, которое уже имеется, и его ощущением этого, включая концептуальную структуру.

Все это сопровождается нескончаемой признательностью за ту ясность и огромную помощь, которую он вносит.

Тогда же начинает развиваться то, что возможно назвать лишь огромной любовью к Рамешу. Как раз по данной причине ему приходится выслушивать большое количество сомнений, появляющихся иногда по поводу всего этого, в то время, когда расхождения кажутся через чур большими.

Однако его новые книги всегда пара обескураживают, потому что в них он все посильнее отклоняется от чистого осознания того, Что Имеется, предпочитая руководство и простенькие истории для повседневной судьбы. И все больше разочаровывают беседы с ним, в которых он настойчиво настаивает на том, что пробуждение, либо Постижение, содержится только в осознании, что индивидуум не есть деятелем какого-либо действия и что личное «я» ни при каких обстоятельствах не исчезает. Это не соответствует открывшемуся знанию.

Мысль того, что «ты не деятель какого-либо действия», – центральная в совокупности Рамеша. Она появилась сначала, с самого момента его пробуждения в присутствии Махараджа. Как-то, еще раньше, он столкнулся со словами, приписываемыми Будде: «События случаются, деяния совершаются, но нет личного деятеля». Это легло в базу его учения, и все, кому довелось слушать его, слышали данный афоризм тысячи раз. (Не смотря на то, что необычное дело: в то время, когда его задавали вопросы, он ни при каких обстоятельствах не имел возможности ответить, откуда взялась эта цитата; мои личные поиски, и узнаваемые мне поиски вторых людей так и не нашли ее источник; более того, я ни при каких обстоятельствах не сталкивался с ней вне работ Рамеша и тех, кто слышал ее от него.)

Сперва давление вопросов вынуждает Рамеша признать, что мысль не-деятельства вместе с самоисследованием, которое он рекомендует ищущим, чтобы они имели возможность сами во всем удостовериться, представляет собой обучающий прием. Его полезность в том, что, в то время, когда они приходят к убеждению, что не являются деятелями, создающими действия, тогда чувство «я» начинает рассыпаться в прах. В собственных ранних книгах он достаточно четко обозначает, что просветление пребывает в «разотождествлении с организмом тела-ума как отдельной сущностью»; а «чувство собственного делания» если не приравнивается, то по крайней мере тесно связано с «ощущением отдельной сущности», так что в то время, когда исчезает одно, то за ним направляться и второе.

Но за все время отечественного знакомства его мысль «ты не деятель» очевидным образом прогрессирует и из практического обучающего приема преобразовывается в отправную точку. Сначала учение Рамеша сводится к тому, что в случае если происходит постижение «ты не деятель», то может произойти вспышка пробуждения, в противном случае, что останется, будет тенью это, только время от времени вмешивающейся в работу непривязанного «действующего ума» и безличностного свидетельствования. Но позднее «ты не деятель» само преобразовывается в пробуждение, а эго остается; ты постоянно существуешь в качестве отдельной сущности, хоть и осознаёшь, что это не ты что-либо делаешь.

В действительности, познание того, что «ты не деятель», не есть главным. Это практический шаг на встречу к «тебя нет», что вправду может оказаться пенным и нужным шагом. Но сам по себе он ничто.

В случае если принять его за центральную точку, то это лишь поддержит личное «я».

А это как раз то, чего нет.

«Происходит Реализация того факта, что ты не личность… просветление и Личностная сущность несовместимы». (Нисаргадатта Махарадж)

Любой новый визит в Бомбей оставляет чувство, что на этом все кончено; ненужно и необходимости возвращаться. Мне не нравится путешествовать, не нравится Индия, не нравится Бомбей. Все это не требуется и напряжно, а общее состояние организма этого тела на протяжении каждой поездки дает сбой.

И для чего? И однако, всегда по прошествии нескольких месяцев я опять в пути. Что я знаю?

Возможно, необходимо завершить начатое.

Я не делаю секрета из того, что на протяжении моего последнего визита между нами случилось что-то наподобие публичной ссоры. В то время он уже безоговорочно учит, что любой человек существует не в противном случае, как отдельная личная сущность: дуализм в чистом виде. И отметает все свидетельства исчезновения всякой идентификации с отдельной сущностью как ошибочные и сбивающие с толку.

Попытку возразить ему, что это противоречит всем мастерам и учителям вечной мудрости, включая в первую очередь его собственного преподавателя, он обрывает криком; все были не правы, у них не было способности адекватно растолковывать, а все, что они говорили, лишь запутывает.

Это возможно трактовать по-различному, и любой вечер в помещении отеля все это взвешивается по новой. Я всецело отдаю себе отчет в архетипе ученика, что обожает собственного учителя до тех пор, пока не достигнет определенного уровня понимания; после этого, в случае если преподаватель не соглашается с ним либо пробует его обуздать, ученик говорит, что преподаватель потерял собственную силу, и уходит. Я кроме этого в курсе того архетипа, в то время, когда преподаватель формирует подобную обстановку намеренно, дабы вытолкнуть ученика из гнезда.

Но ни то, ни второе тут неприложимо: таких взаимоотношений между «рамешем» и «дэвидом» легко ни при каких обстоятельствах не существовало.

И прообраз «безумной мудрости» тут также не подходит. Рамеш игрался раньше в эту игру: в его глазах наряду с этим постоянно блестел огонек, позволявший понять (если ты был способен расшифровать его), что он что-то затевает. Но всегда, в то время, когда шутка перегибала палкуи он получал собственного, все возвращалось на круги собственная.

Но ничего аналогичного не происходит сейчас.

При всех раскладах Рамеш предельно важен, что само по себе необычно и приводит к беспокойству.

Да, все это только концепции, а все учения – лишь указатели и сами по себе не истина. Потому-то преподаватели применяют прием отрицания, говоря о том, чем осознанность не есть. Отречение Рамеша от этих преподавателей и его агрессивное отстаивание идеи твоего существования в качестве личной личности, отдельной сущности, вряд ли возможно назвать via negativa.

В итоге я могу лишь повторить ему все то, о чем было сообщено тут раньше. Что ничего нет, не считая Присутствия, кое имеется все, изливающееся через все эти кажущиеся формы. Я кроме этого говорю ему, что, какую бы цель он ни преследовал этим своим учением, я знаю, что он говорит ерунду, и предполагаю, что он также об этом знает.

В итоге, разобравшись и уверившись в полной внутренней ясности, остается лишь улыбнуться и покачать головой по поводу всех этих разыгрываемых трюков, явных странностей и путаницы, с какими эта тотальность развертывается в Сознании. В то время, когда дни той последней поездки подходят к концу, начинает переполнять безмерная любовь и грусть к тому выражению и к той форме, через каковые Присутствие воспринимается как Рамеш.

В отношениях с любым втором либо преподавателем, к которому испытываешь уважение и любовь, неизменно может наступить момент, в то время, когда делается понятным, что что-то необратимо изменяется. Понятным, что незаметным и необъяснимым образом организм тело-ум собственного рода «уменьшился в размерах».

Может кроме того показаться, что случилось не только внешнее изменение, коснувшееся учения и разговоров; что внимание более не обращено на одну точку, что больше нет эмоции тотального присутствия; споры преобразовываются в явную борьбу за отстаивание того, что не требует никакого отстаивания, вместо нахождения в этом. Время от времени это возможно чуть заметным, и в случае если по тем либо иным обстоятельствам для того чтобы рода вещи предпочтительней не подмечать, то на них возможно легко не обращать внимания. Но время от времени это более возмутительно, и тогда это нереально списать на что-то еще либо попросту не подметить.

От менее больших преподавателей, внезапно начинающих вести себя необычно, в полной мере возможно ожидать доводов, вызывающих удивление и противоречащих самим себе, агрессивных, резких, пошлых выпадов и оборонительного, принимающего все более эксцентричные формы поведения. Дискуссии в аналогичных случаях легко увязают в бесцельном отстаивании доводов и собственного мнения в пользу определенных переживаний, способов и идей их выражения, неистово противящихся всему остальному.

И всегда – настаивание на существовании отдельного «я», в чем проявляется не просто дефицит, а отказ от сущностной базы, от прозрения в чистую не-двойственность. Все это завязано на сне и имеет очень отдаленное отношение к Постижению того, Что Имеется.

В любом случае ничто из этого не имеет значения. Мое время тут подошло к концу. В чем бы ни крылась «обстоятельство», светло одно: взоры на базу учения разошлись. И кто знает?

Быть может, это есть бесплатно Ра-меша и само по себе все растолковывает в достаточной мере.

Быть может, то, что должно было случиться, – ничего более. И это также имеется дар за пределами рассудочности.

Большая часть из тех, кто приезжает к Рамешу, – ученики и искатели, понимание и чьи представления отражают его учение. Для них он – пробный камень, та отметка, на которую возможно равняться в правильности и поисках истины. Как оно и должно быть; таковы отношения гуру–ученик.

Рамеш мудрости и полон терпения.

Многие будут считатьобщение с ним и его учение очень полезными. Подобно мне когда-то.

Но существует второй Пробный Камень: везде и неизменно то Познание, то Видение, то прозрение в то, Что Имеется, которое ворвалось совместно со сдвигом восприятия, в то время безвременья в джунглях, и с того времени ни при каких обстоятельствах не прекращало быть. Это все, что известно, и просто не допускает компромисса, корректуры и выхолащивания для обоюдного согласия.

Все это, но, чем бы оно ни являлось, как бы оно ни разворачивалось, постоянно будет частью нескончаемого выражения Присутствия. Все имеется так, как оно имеется. До тех пор до тех пор пока оно выступает в качестве предмета видения отдельного индивидуума, неприятность будет оставаться.

Единственная обстоятельство, единственная действительно, единственное объяснение запутанных событий – все, что имеется, имеется Присутствие.

Нет Рамеша, нет дэвида. То, что имеется Рамеш, имеется Я. В каком как раз из кажущихся инструментов и что именно происходит – не имеет значения. Что мы знаем?

Вселенная оперирует на базе «предоставления знаний по мере необходимости», но сновидческим персонажам вовсе не требуется знать.

Они не зависимо от того, знают либо нет, доиграют до конца и сложат с себя собственные роли.

Все более улучшается осознание, что помимо этого, что я со всей уверенностью знаю по окончании джунглей, я не знаю ничего. Как дэвида меня нет. Всего этого мира нет.

Все что имеется, это Присутствие, стремящийся поток совершенного Излияния. И это Присутствие имеется то, что имеется Я. Но кроме того это – не что-то, что я знаю: это то, что Я Имеется. А все другое остается легко «не знаю».

И неизменно, везде это идеальное Сияние, эта глубокая Недвижимость; это ни-что, у которого нет имени. Постоянное Излияние идеальной, всеохватывающей красоты. Видимое неизменно, ни при каких обстоятельствах не исчезающее.

Но видимое не из ума-тела: того, кто видит, не существует.

Нет ничего, что в силах вместить в себя это, нет ничего, что в силах удержать. Ни католичество моей молодости, ни вторжение в даосизм и дзэн последующих лет. Ни туземный шаманизм, ни догмы институализированной адвайты тех первых преподавателей, о которых шла обращение, ни кроме того любимый Рамеш с его поменявшимся учением.

Ни гуру, ни способ, ни преподаватель.

И я опять покидаю Бомбей и уезжаю в Вермонт: так, как будто бы существуют места, каковые возможно покинуть и куда возможно возвратиться. Так, как будто бы существует тот, кто может покинуть и возвратиться. И ничего не заканчивается, по причине того, что никакой отделенности не существует.

Лишь Сердце Присутствия, изливающее себя: единственная действительность, единственная истина.

–––––––––––––

Что он имел в виду?

В то время я фактически прекратил осознавать намерения собственного бывшего преподавателя.

Весьма интересно, был ли мой бывший преподаватель в действительности просветлен.

Если он не был просветлен, как тогда он имел возможность так отвечать? Если он был просветлен, для чего ему было необходимо затруднять себя подобными ответами?

Какое учение вы взяли, в то время, когда были с ним?

Не смотря на то, что я был в том месте, я не взял никакого учения.

Раз вы не взяли никакого учения, из-за чего вы так о нем вспоминаете?

Из-за чего бы я обязан отвернуться от него?

Вы согласны с ним либо нет?

Я согласен наполовину и не согласен наполовину.

Из-за чего вы не соглашаетесь всецело?

В случае если я соглашусь всецело, то останусь неблагодарен собственному бывшему преподавателю.

–––––––––––––

– Из «Записей Дуншаня»

Четыре

В этом

Полном уничтожении

всякое страстное

желание,

жажда и

голод

растворяются,

приходят к завершению,

исцеляются

и навеки

теряют

собственную значимость.

ВОПРОСЫ/ОТВЕТЫ

«Твоей душе есть голос, говорящий:

Оторви ступни от почвы, пересеки линии;

войди в вакуум

вопросов, вопросов и ответов».

Руми

«Задавайте глубокие вопросы,

спи–

в то время, когда ты проснешься, кроме того тебя уже не будет!»

Иккю

Вы должны задаватьвопросы, пристально исследуя любой вопрос по мере его происхождения, с максимальной серьезностью.

Любой вопрос, что может тут появиться, мгновенно приобретает ответ, и ответ данный неизменно одинаковый.

Какой же?

Что данный вопрос, эта идея, как и все мысли, безлюдны. В то время, когда присутствует заблуждение, представление о существовании отдельной сущности, в чьем личном уме появляется идея либо вопрос, тогда эти вопросы кажутся серьёзными. В то время, когда все видится так, как оно имеется, все мысли, действия и чувства – очевидное проявление Сознания.

Все, что бы ни оказалось, возможно лишь идеальным разворачиванием в Сознании, чем бы оно ни казалось мнимому индивидууму.

Эти тела-умы – лишь инструменты, объекты в Сознании, и исходя из этого вряд ли смогут знать базу, цель, обстоятельство, в соответствии с которыми функционирует Сознание. В то время, когда в этом контексте задается какой-либо вопрос, он просто растворяется. Все легко имеется, как оно имеется.

Ну вот. Прекрасно, (пауза) И как давно вы пробудились?

Ну вот, снова. Вы должны бы знать. Пробудился кто?

То, что вы именуете данной вещью тело-ум, кажущийся индивидуум.

Вы меня не осознаёте. Тут никого нет. Тело-ум – лишь объект; индивидуум – лишь видимость, персонаж сна.

Персонаж сна неимеетвозможности проснуться.

Значит, просыпается сновидящий.

Мысль с «пробуждением» – лишь аналогия; с опаской, не начните принимать ее практически. Любая аналогия в конечном итоге разрушается, как и эта. В качестве Сновидящего выступает Сознание, которое имеется Все, Что Имеется: оно ни при каких обстоятельствах не засыпало, ему не требуется пробуждаться.

Тогда кто пробуждается?

Аналогия с пробуждением, подобно любой аналогии, ограничена в собственной полезности. Это только одна из соломинок, за которую хватаешься в попытке обрисовать неописуемое, передать словами то, что не поддается словам.

Тут имеется и собственные недочёты: она употребляется с целью проведения демаркационной линии, различения. Фальшивого разделения на тех мнимых индивидуумов, кто пробудился, и тех мнимых индивидуумов, кто не пробудился. Это неестественное построение ума.

Имеется лишь Сознание, стремящееся потоком и высказывающее себя через все формы «тело-ум».

То, что происходящее в одном инструменте тела-ума отличается от происходящего в другом, не имеет значения , пока вы не начнете полагать их индивидуализированными существами и отождествлять себя с одним из них. Как писал Третий патриарх дзэн: «Различия появляются из цепляния невежественных за потребности… Какую пользу возможно извлечь из привязанности к различению и отделенности?»

Конечно же, имеется отличие в это же время, кто пробудился, и тем, кто не пробудился.

Ничего аналогичного. Как сообщил Хуанбо: «Имеется лишь загадочное, не выразимое словами познание, не более».

Значит, отличие в том, что кто-то из нас владеет этим пониманием, тогда как большая часть – нет.

Вы принимаете это через чур лично, устанавливая взаимоотношения «мы и они», что не имеет никакого смысла. Это именно то различение, о котором сказал патриарх дзэн. Прошу вас, осознайте: то, что вы определяете как «мы» либо «они», имеется отправные точки индивидуализирования, разумеется равносильные иллюзии, чистому мифотворчеству, не смотря на то, что вы и фактически все остальные относитесь к ним с максимальной серьезностью.

Имеется Познание.

Но нет владеющего пониманием либо еще чем-то в этом духе.

Но вы сами употребляете слова наподобие «вы» и «все».

Если бы вы отправились в другую страну, вы бы сталкивались с проблемами общения до тех пор, пока не выучили бы местный язык и не начали общаться на нем. Отечественный язык выстроен так, что сказать, не применяя другие слова и личные местоимения, подразумевающие индивидуума, нереально. Это очень сильно усложняет дело, но язык все равно нужен.

Попытка всецело обойти такие слова приведет к неестественной и неуклюжей манере речи, талантливой привлечь к себе внимание, но ненужной в коммуникативном ходе. Исходя из этого приходится использоватьобщепринятый язык, что включает в себя индивидуальные местоимения, дабы с их помощью сказать об понимании и опыте совсем безличностном.

Это пара похоже на то, как в случае если рассуждать о «закате» и «восходе» солнца, прекрасно зная, что Солнце не вращается около Почвы, и потому оно не восходит и не закатывается, а так лишь думается из-за собственного вращения Почвы. В то время, когда я говорю «я» либо «мен