Глава 13. комиссия по регистрации магглорожденных. 4 страница

— У меня её нет, больше нет! Её похитили много лет назад!

— Не лги Лорду Волдеморту, Грегорович. Он знает… он постоянно знает.

Зрачки висящего вверх ногами человека расширились, они расширялись, пока их темнота полностью не поглотила Гарри…

Он видел чёрный коридор, в руках у него был фонарик, Грегорович открыл дверь в помещение, которая была похожа на мастерскую. В том месте были стружки, золото, а на окне сидел юный человек с золотистыми волосами. На секунду его прекрасное лицо осветил фонарь, он был очевидно весьма доволен, после этого незваный гость кинул Замораживающее Заклинание и выпрыгнул из окна, заливаясь хохотом.

Гарри опять видел испуганное лицо Грегоровича.

— Кто данный преступник , Грегорович? – сообщил большой ледяной голос .

— Я не знаю, я ни при каких обстоятельствах не знал, это юноша… нет… пожалуйста… ПОЖАЛУЙСТА !

Крик становился всё посильнее, а после этого вспыхнули зелёный искры…

— Гарри !

Он открыл глаза, задыхаясь, его лоб болел. Он опять утратил сознание снаружи палатки, соскользнул по полотну и был на земле. Он посмотрел на Гермиону, чьи пышные волосы закрывали ему тот мелкий кусочек неба, что было видно через частые заросли.

— Сон, — сообщил он, скоро поднимаясь и пробуя смотреться максимально невинным. – Возможно, я заснул, прости.

— Я знаю, что дело в твоём шраме! У тебя на лбу написано! Ты снова просматривал мысли Вол…

— Не смей произносить это имя! — злобно закричал Рон из глубины палатки.

— Прекрасно, сообщила Гермиона, — мысли Сам-Знаешь-Кого!

— Я не желал ! – сообщил Гарри . – Это был сон! Ты можешь руководить снами , Гермиона ?

— Тебе легко необходимо обучиться использовать Окклюменцию…

Но Гарри не завлекала возможность опять выслушивать упрёки, он просто хотел обсудить то, что на данный момент видел.

— Он отыскал Грегоровича, Гермиона, и я пологаю, что он его убил, но перед тем как сделать это, он прочёл его мысли и я видел …

— Я думаю, мне лучше тебя поменять, раз ты так устал, что засыпаешь, — холодно сообщила Гермиона.

— Я могу досидеть до конца смены!

— Нет, ты весьма устал, отправься приляг.

Она упрямо уселась у входа. Гарри был зол, но не желал затевать ссору, исходя из этого возвратился в палатку.

Бледное лицо Рона было видно в темноте с нижнего яруса кровати. Гарри забрался на верхний ярус и начал смотреть в полотняный потолок. Пара мгновений спустя Рон заговорил негромким голосом, дабы Гермиона не услышала.

— Что на данный момент делает Сам-Знаешь-Кто?

Гарри отчаянно пробовал отыскать в памяти подробности, а после этого тихо сказал .

— Он отыскал Грегоровича. Он связал его, он его мучал.

— Как бы Грегорович сделал ему палочку, если он был связан?

— Я не знаю… это весьма необычно, да?

Гарри закрыл глаза, думая о том, что он только что видел и слышал. Но чем больше он вспоминал, тем меньше смысла это имело… Волдеморт ничего не сообщил о палочке Гарри, ничего о сердцевинах-близнецах, ничего о том, дабы Грегорович сделал новую палочку, которая была бы посильнее палочки Гарри …

— Он что-то желал от Грегоровича, — сообщил Гарри, всё ещё хорошо сжимая веки. — Он попросил дать это ему, но Грегорович заявил, что это похитили… а позже…

Он отыскал в памяти как он, как словно бы сам Волдеморт, пробрался в память Грегоровича через глаза того…

— Он просматривал мысли Грегоровича, и я видел, как юный юноша залез на карниз, выпустил в Грегоровича проклятье, а позже спрыгнул вниз. Он похитил то, что ищет Сам-Знаешь -Кто . И я … и думаю , я видел его раньше …

Гарри весьма хотелось опять посмотреть в лицо смеющемуся мальчику . Кража, как сообщил Грегорович, произошла много лет назад . Из-за чего юноша казался ему таким привычным?

Шум леса приглушался в палатки, Гарри слышал лишь дыхание Рона. Через некое время Рон тихо сказал :

— Ты не видел, что было в руках у преступника?

— Нет, но это должно быть что-то мелкое.

— Гарри…

Рон перевернулся и его кровать заскрипела .

— Гарри, как ты думаешь, Сам-Знаешь -Кто ищет что-то ещё , дабы перевоплотить в Хоркрукс?

— Не знаю, — медлительно сообщил Гарри. – Вероятно. Но разве это не страшно для него — делать ещё один? Разве Гермиона не заявила, что он уже перешёл за границы разрешённого в расщеплении души?

— Да, но, возможно, он этого не знает.

— Да… возможно, — сообщил Гарри.

Он был уверен, что Волдеморт искал решение проблемы сердцевин-близнецов, конечно он искал его у ветхого изготовителя палочек… а также не задал вопрос о сердцевинах, бессердечно убив того.

Что же искал Волдеморт? Из-за чего, в то время, когда всё Министерство и целый чудесный мир на данный момент лежали у его ног, он был так на большом растоянии, пробуя найти вещь, которой в один раз обладал Грегорович и которую похитил малоизвестный преступник? Гарри всё ещё видел радостное, дикое лицо светловолосого молодого человека, практически такое же радостное, как у Джорджа и Фреда. Он как будто бы птица спорхнул с карниза, и Гарри знал, что видел его раньше, но не имел возможности отыскать в памяти, где…

Сейчас, в то время, когда Грегорович был мёртв, данный радостный преступник был в громадной опасности, и Гарри думал о нём, а Рон тем временем звучно захрапел. Гарри стал медлительно погружаться в сон.

Глава 15. Месть гоблина.

В начале утра, пока Гермиона и Рон еще дремали, Гарри выбрался из палатки, дабы отыскать самое старое, корявое и приметное дерево. Отыскав такое, он закопал в его тени глаз Грюма, и посредством палочки пометил ствол мелким крестиком.

Это было, само собой разумеется, не всевышний весть что, но Гарри ощущал, что Грозный Глаз заслужил значительно большего, чем торчать в двери Долорес Амбридж. После этого он возвратился в платку и начал ждать, пока проснуться приятели, дабы позже обсудить с ними замысел последующих действий.

Гарри и Гермиона сделали вывод, что лучшим будет не оставаться где бы то ни было через чур продолжительно, Рон с ними дал согласие, сострив, что было бы хорошо, если бы следующее место их нахождения пребывало в близкой досягаемости от сендвичей с беконом. Гермиона удалила защитные заклинания, каковые она накладывала около их лагеря, тогда как Гарри и Рон уничтожали все следы их нахождения в этом месте. Затем они двинулись к окраине мелкого торгового города.

Когда они разбили новый лагерь в маленькой рощице и окружили их защитой, Гарри накинул собственную Мантию-невидимку и отправился за провизией. Но его замыслам не было суждено сбыться. Он чуть вошел в город, как внезапно пронизывающий мороз, опустившийся на землю густой туман и потемневшее небо вынудили его остановиться на месте.

— Но ты же можешь вызывать потрясающего Патронуса! – вскрикнул Рон, в то время, когда Гарри возвратился обратно с безлюдными руками, не легко дыша и повторяя одними губами единственное слово «дементоры».

— Я не… смог, — ответил Гарри, судорожно хватая ртом воздушное пространство. Бок от стремительного бега нещадно болел, Гарри зажал его рукой. – Патронус… не… показался бы.

Ему внезапно стало стыдно, в то время, когда он заметил ошеломленные и разочарованные лица друзей. Это было похоже настоящий ночной кошмар – видеть скользящих в тумане дементоров, и осознавать, что он не может обезопасисть себя в то время, в то время, когда страшный мороз душит его, заполнив и парализовав легкие, а в голове звучат отдаленные крики. От Гарри потребовалась вся его сила воли, дабы не рвануть с места и не убежать, покинув сзади безликих дементоров среди людей, каковые, само собой разумеется их не видели, но в полной мере совершенно верно чувствовали безысходность и отчаяние из-за невидимого присутствия этих страшных существ.

— Итак, мы все еще без еды.

— Заткнись, Рон, — оборвала его Гермиона. – Гарри, так что произошло? Из-за чего ты думаешь, что не имел возможность позвать Патронуса? День назад у тебя это превосходно получалось!

-Я не знаю.

Он уселся в одно из кресел Перкинса, ощущая себя с каждой минутой всё более униженным. Он опасался, что в него происходит что-то не то. Казалось, что вчерашний сутки был чем-то весьма и весьма отдаленным, а сейчас он ощущал себя опять тринадцатилетним, в то время, когда при встрече с дементором в Хогвартс-Экспресс упал в обморок.

Рон пнул ножку стула.

— Что? – со злобой огрызнулся он на Гермиону. – Я голоден! С того времени, как я стоял одной ногой в гробу, истекая кровью, у меня ничегошеньки не было во рту, не считая пары поганок!

— Ну тогда иди и сам сражайся с дементорами, — сообщил уязвленный Гарри.

— Да я бы пошёле, но моя рука забинтована и висит на веревке, перекинутой через шею, если ты внезапно не увидел!

— Да, весьма убедительная обстоятельство не пойти.

— Это что еще за…?

— Ну конечно же! – вскрикнула Гермиона, хлопнув себя ладонью по лбу. Парни замолчали и в удивлении уставились на девушку. – Гарри, дай мне медальон! Стремительнее! – сообщила она нетерпеливо, щелкнув громадным и средним пальцем перед его носом, заметив, что Гарри не сдвинулся с места. – Хоркрукс, Гарри!

Он все еще на тебе?

Она протянула руку, и Гарри снял с шеи золотую цепь. Сейчас он почувствовал свободу и невероятную лёгкость. До этого он кроме того не осознавал тяжесть, давившую на него изнутри.

— Так лучше? – задал вопрос Гермиона.

— Да, легче!

— Гарри, — сообщила она, склонившись над ним, голосом, каким в большинстве случаев, в его представлении, говорят с тяжелобольным, — как ты думаешь, никто сейчас не обладал твоим сознанием?

— Что? Нет! – вскрикнул Гарри. – Я не забываю все, что мы делали, пока медальон был на мне. Я бы не помнил ничего, если бы мною руководили, правда так как?

Джинни говорила мне, что ничего не имела возможности отыскать в памяти, что с ней происходило.

— Хмм, — пробормотала Гермиона, глядя на тяжелый медальон в собственной руке. – Ну, все равно, нам не нужно его надевать. Будем хранить его в палатке.

— Мы не начнём оставлять его без присмотра, — твердо ответил Гарри. – В случае если мы его утратим, либо его похитят…

— Ну прекрасно, прекрасно, — дала согласие Гермиона, повесила медальон себе на шею и запрятала под рубахой. – Тогда мы будем носить его попеременно, дабы медальон по долгу ни на ком не оставался.

— Замечательно, — раздраженно сообщил Рон, — ну теперь-то, в то время, когда мы решили данный непростой вопрос, мы можем заняться отечественным пропитанием?

— Можем, но лишь мы отправимся за ним в какое-нибудь второе место, — ответила Гермиона, кинув стремительный взор на Гарри. – Нам не в коем случае не нужно оставаться тут, где около шныряют дементоры.

В конечном счете они обустроились на ночевку на дальнем краю луга, принадлежавшего одиноко находившейся ферме, где они раздобыли мало хлеба и яиц.

— Это же не считается, что мы совершили кражу, правда? – озабоченно задала вопрос Гермиона, в то время, когда они за обе щеки уплетали гренки с яйцами. – Мы так как покинули деньги под куриным насестом.

Рон закатил глаза и ответил с набитым ртом:

— Гем..фиона, не бесфокойша ты так. Расслабша…

И вправду, значительно несложнее было легко наслаждаться судьбой по окончании для того чтобы сытного ужина и не о чем ни думать. Недавний инцидент с дементорами этим вечером вспоминали со хохотом, и Гарри с радостным, кроме того возможно сообщить, оптимистичным, настроением приступил к собственному первому из трех дежурств грядущей ночи.

В первый раз они столкнулись с пониманием того, что полный желудок свидетельствует хорошее размещение духа, а безлюдной – ссоры и уныние. Действительно, Гарри мало удивился этому открытию, потому, что, благодаря Дурслям, знал о голоде не понаслышке. Гермиона достаточно нормально переносила те вечера, в то время, когда, роясь в отходах, они обнаружили из еды лишь ягоды либо несвежие бисквиты, действительно, тогда она становилась пара вспыльчивей, чем в большинстве случаев, и более немногословной.

Рон же, привыкшей к вкусной домашней пище и трехразовому питанию благодаря домашним и своей матери эльфам Хогвартса, от голода становился безумным и раздражительным. В то время, когда его Рона надевать хоркрукс выпадала на периоды, в каковые появлялись неприятности с пропитанием, он становился совсем невыносимым.

— Ну и куда сейчас? – всегда задавал он одинаковый вопрос. Сам он, наверное, не имел не мельчайшей идеи на данный счет, но наряду с этим ожидал, что Гарри и Гермиона придумают какой-нибудь замысел, тогда как он будет сидеть и обреченно взирать на ничтожные запасы провизии. Так, Гарри и Гермиона израсходовали многие часы бесполезно пробуя решить, где необходимо искать другие хоркруксы и как стереть с лица земли уже имеющийся, с каждым разом их беседы становились все менее продуктивными из-за отсутствия какой-либо новой информации.

Потому, что Дамблдор был уверен, что Волдеморт запрятал хоркрусы в местах, крайне важных для него, парни продолжали опять и опять перечислять, как будто бы просматривая какую-то неинтересную молитву, места, где Валдеморт в то время, когда –или жил либо бывал, — сиротский приют, где он появился и вырос; Хогвартс, где он обучался; Боргин и Беркс, где он трудился по окончании школы; и после этого Албания, где он пребывал в годы собственного изгнания, — все это были главные направлениями поиска.

— Да, давайте отправимся в Албанию. Поразмыслишь, пригодиться всего пара часиков, дабы обыскать всю страну, — саркастично сообщил Рон.

— В том месте хоркруксов быть неимеетвозможности. Он сделал пять из них еще до изгнания, и Дамблдор был уверен, что змея – шестой, — ответила Гермиона. – Мы знаем, что змея не в Албании, по причине того, что она в большинстве случаев рядом с Вол…

— Я ж просил не именовать его имя!

— Прекрасно! Змея в большинстве случаев рядом с Сам-Знаешь-Кем. Сейчас доволен?

— Не совсем.

— Я сомневаюсь, что он скрывается где-то у «Боргин и Брукс», — сообщил Гарри. Он и раньше сказал то же самое, но на данный момент он сделал это, дабы мало разрядить обстановку. – «Боргин и Брукс» были специалистами в Чёрных силах, они легко бы выявили хоркрукс.

Рон умышленно зевнул. Подавив практически непреодолимое желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, Гарри продолжал:

— Я все еще настаиваю, что он имел возможность запрятать что-нибудь в Хогвартсе.

Гермиона набралась воздуха.

— Но Дамблдор отыскал бы его, Гарри!

Гарри в который уже раз привел подтверждение в пользу собственной теории:

— Дамблдор сам мне сказал, что не знает всех секретов Хогвартса. Говорю тебе, в случае если и было место, которое по-настоящему принципиально важно для Вол…

— Ой!

— САМ-ЗНАЕШЬ-КОГО! – Прокричал Гарри, делая ударение на каждом слове. – В случае если и было место, которое вправду было принципиально важно для Сами-Знаете-Кого, то это Хогвартс!

— Ой, да ладно тебе, — улыбнулся Рон. – Школа – серьёзное место?

— Да, как раз школа. Она стала его первым настоящим домом, местом, где к нему пришло познание, что он особый. Она значит для него всё, а также по окончании того, как он ушел…

— Мы так как говорим о Сами-Знаете-Ком? Так так как? Либо о тебе, Гарри? – спросил Рон.

Он потянул за цепочку с хоркруксом, висевшую на его шее. Гарри внезапно страшно захотелось посильнее схватить её и придушить приятеля.

— Ты заявил, что Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора дать место работы в школе по окончании того, как он ушел, — сообщила Гермиона.

— Совершенно верно, — кивнул Гарри.

— И Дамблдор поразмыслил, что он желает возвратиться лишь чтобы, быть может, отыскать какой-нибудь артефакт и сделать из него еще один хоркрукс?

— Ну да? – сообщил Гарри.

— Но работы в Хогвартсе ему все-таки не взял, не правда ли? – продолжала Гермиона. – Так, ему так и не представился шанс сделать хоркрукс и запрятать его в школе!

— Ну прекрасно, — сдался Гарри. – Давайте забудем о Хогвартсе.

Не отыскав больше никаких ниточек, каковые имели возможность бы оказать помощь им в отыскивании хоркруксов, приятели, спрятавшись под Мантией-Невидимкой, отправились в Лондон, дабы отыскать сиротский приют, где совершил собственный детство Волдеморт. Прокравшись в библиотеку, Гермиона узнала, что строение приюта было снесено много лет назад. На его месте сейчас размещалось офисное строение.

— Может попытаться добраться до фундамената? – нерешительно внесла предложение Гермиона.

— Он не прятал бы тут хоркруксы, — с уверенностью заявил Гарри. Он знал это точно. Приют был для Волдеморта местом, откуда он постоянно хотел убежать; он не стал бы тут прятать частичку собственной души.

Дамблдор продемонстрировал Гарри, что главным критерием Волдеморта при выборе мест для собственных тайников были загадочность и великолепие, а данный мрачный серый уголок Лондона не шел ни в какое сравнение с Хордвардсом, Министерством либо таким строением как Гринготтc, Чудесный банк, с его мраморными полами и золотыми воротами.

Кроме того не имея больше идей относительно того, где искать хоркруксы, приятели колесилипо стране, всегда разбивая лагерь на новом месте для пущей безопасности. Каждое утро они весьма шепетильно стирали следы собственного нахождения, после этого снова отправлялись в путь. Путешествуя посредством Аппарации (трансгрессии, телепортации, необходимое выделить — Прим.

Julia), они обнаружили новое убежище то в лесу, то в тенистой расщелине между утесами, то на поросшей вереском поляне, то на склоне горы, а в один раз ночевали в укрытой от чужих глаз уединенной пещере. Каждые двенадцать часов они передавали хоркрукс друг другу, словно бы играясь в какую-то дурную замедленную игру «передай посылку», где страшная музыка замирала, по причине того, что призом победителю были двенадцать тревоги и часов страха.

Шрам все так же тревожил Гарри. Он увидел, что это случалось особенно довольно часто, в то время, когда он надевал на шею медальон. Время от времени он не имел возможности сдержать себя, дабы не сморщится от боли.

-Что? Что ты видел? – задавал вопросы Рон, в то время, когда подмечал страдания Гарри.

— Лицо, — шептал Гарри любой раз, — Все также лицо. Преступник, что похитил у Грегоровича.

Тогда Рон отворачивался, кроме того не стараясь скрыть разочарования. Гарри знал, что Рон сохранял надежду определить хоть какие-то новости о семье либо об остальных участниках Ордена Феникса, но, в итоге, Гарри не телевизионный эфир, он может видеть лишь то, о чем сейчас думает Волдеморт, и не может «настраиваться на различные волны» по первой прихоти приятеля.Наверное, Волдеморт постоянно пребывал в малоизвестном молодом человеке с радостным лицом.

Гарри был уверен, местонахождение и имя этого юноши Волдеморт знает не лучше, чем он сам. Без оглядки на то, что шрам болел , а радостный белокурый мальчик так маняще плескался в его воспоминаниях, он обучился не показывать собственную боль, по причине того, что любой раз упоминание о воре злило Рона и Гермиону. И Гарри не имел возможности винить их за это, по причине того, что замечательно осознавал, что в них сказало только отчаянное желание отыскать хоркруксы.

Дни шли за днями, медлено перетекая в семь дней, и в какой-то момент Гарри начал подозревать, Гермиона и Рон ведут за его спиной тайные беседы, причем говорят они очевидно о нем. Пара раз они замолкали, когда Гарри входил в палатку, и два раза он случайно натыкался на них, что-то скоро шепчущих друг другу, и оба раза, когда они осознавали, что Гарри рядом, прекращали разговор и притворялись, что страшно заняты собиранием дров либо походом за водой.

Гарри уже начинал думать, что приятели дали согласие отправиться с ним в это путешествие, которое сейчас больше было похожим бесцельное бродяжничество, в тайне сохраняя надежду на какой-то имеющийся у него тайный замысел действий. Сейчас Рон открыто демонстрировал собственный нехорошее настроение Помимо этого, Гарри начинал волноваться, что Гермиона также весьма разочаровалась в его лидерских свойствах. Он отчаянно старался отыскать ответ, где же находится следующий хоркрукс, но единственным местом его нахождения так же, как и прежде виделся лишь Хогвартс, но, потому, что никто больше с ним не соглашался, Гарри прекратил настаивать на данной версии.

Осень настигла их все так же путешествущими по стране. Сейчас они устанавливали палатку на ковре из опавших листьев. Простой для этого времени года туман становился еще гуще из-за появления дементоров, дождь и ветер кроме этого не облегчали жизнь.

Не обращая внимания на то, что Гермиона сейчас лучше разбиралась в съедобных грибах, каковые они имели возможность питаться, это приносило мало эйфории, потому, что самой громадной проблемой оставалась фактически полная изоляция, недочёт общения с людьми и идеальное неведение всего, что касалось хода борьбы с Волдемортом.

— Моя мать, — в один раз сообщил Рон, в то время, когда они разбили лагерь на берегу одной из рек в Уэльсе, — может сделать что угодно вкусненькое прямо из воздуха.

Он недовольно ткнул вилкой в кусок практически обуглившейся рыбы, лежавшей на тарелке. Гарри нечайно посмотрел на шею Рона и заметил, как и ожидал, золотую цепь, на которой висел хоркрукс. Он поборол желание огрызнуться приятелю, поразмыслив, что нехорошее настроение того очевидно усугубляется медальоном.

— Твоя мать неимеетвозможности делать еду из воздуха, — возразила Гермиона. – Никто на такое не может. Еда есть одним из пяти Принципиальных Исключений Закона Гампа об Главных элементах Трансфигура…

— О, ты не имела возможности бы владеть английскимязыком? А? – перебил её Рон, выковыривая остатки рыбы из зубов.

— Нереально создать еду из воздуха! Ты можешь стать причиной еЁ с помощь заклятия Ассио, в случае если знаешь ее местонахождение, можешь трансформировать из чего-то другого либо расширить её количество из того, что уже имеется…

— Ну, не затрудняй себя повышением количества данной рыбы, она ужасна, — сообщил Рон.

— Гарри поймал рыбу, и я приготовила из неё всё, что было в моих силах! Кстати, я увидела, что мне постоянно достаётся вся готовка. Полагаю, это вследствие того что я девочка, не так ли?!

— Нет, это вследствие того что лучше из всех нас троих разбираешься в магии, — возразил Рон.

Гермиона быстро встала, остатки ее жаренной рыбы выскользнули из тарелки и упали на пол.

— При таких условиях, на следующий день готовишь ты, Рон! Отыщешь продукты и попытайся перевоплотить их во что-нибудь съедобное, а я позже буду сидеть и с обиженной лицом, наблюдать на твое творение, стонать и жаловаться, дабы ты, наконец, осознал…

— Замолчи! – взорвался Гарри. – Замолчи! на данный момент же!

Гермиона возразила:

— Как ты можешь принимать его сторону, он так как кроме того…

— Гермиона, помолчи! Я на данный момент услышал кого-то!

Он напряженно вслушивался, подняв руки, призывая тем самым друзей молчать. После этого, через шум протекающей рядом с палаткой реки, до него донеслись звуки голосов. Он взглянуть на Хитрскоп, тот не вращался.

— Ты защитила нас заклятием Муффлиато, сохраняю надежду? – негромко задал вопрос Гарри Гермиону.

— Я наложила все вероятные заклятия, — тихо сказала она в ответ, — Муффлиато, отталкивающими магглов чарами и заклятьями маскировки. Кто бы они ни были, они не смогут услышать либо встретиться с нами.

шорох и Шарканье листьев, звук катящихся камней и треск сломанных веток показывали на то, что по крутому, поросшему лесом склону, окаймляющему узкий берег реки, где размешалась их палатка, спускается пара человек. Парни выхватили собственные палочки, готовые ко всему. Волшебная защита, окружавшая их лагерь, была в полной мере достаточной чтобы Магглы либо волшебницы и обычные волшебники не смогли подметить их в данной практически кромешной темноте.

В случае если же это были Пожиратели Смерти, то в первый раз за все время путешествия Гарри, Гермионе и Рону предоставлялась возможность определить, как эта защита действенна против Чёрной Волшебства.

Голоса становились все громче, но ничего более вразумительного, помимо этого, что несколько мужчин спустилась к реке, больше не было возможности выявить. Гарри высказал предположение, что кое-какие из них пребывали менее, чем в двадцати шагах от палатки, но шум реки не разрешал делать какие-нибудь окончательные выводы.

Гермиона схватила собственную обшитую бисером сумку и принялась в ней рыться в отыскивании чего-то. Через секунду она извлекла оттуда три Удлинителя Ушей и дала по одному Гарри и Рону. Те быстро засунули один финиш веревки телесного цвета себе в ухо, а второй – высунули из палатки.

Через пара секунд Гарри услышал усталый мужской голос.

— Тут должны водиться лососи, либо, либо, может, ты вычисляешь, что еще не сезон для ловли? Ассio Лосось!

В отдалении послышалось всплески воды, после этого шлепки рыбы о ладонь человека. Кто-то пробормотал слова признательности. Гарри поглубже вложил финиш Удлининителя Ушей себе в ухо.

Через журчание реки он имел возможность различить еще пара голосов, но все они звучали не на британском а также не на любом втором людской языке, что он когда-либо слышал.

Данный был неотёсан и немелодичен, и казался комплектом энергичных гортанных звуков. На нем общались, наверное, два человека. Голос у одного из них был более низким и негромким, чем у другого.

Скоро иначе брезента заплясал пламя, между костром и палаткой замелькали тени. Восхитительный запах печённого лосося соблазнительно защекотал ноздри. После этого ножи и вилки застучали по тарелкам. Один из мужчин заговорил:

— Заберите вот, Грипхук, Горнак.

«Гоблины!» — сказала одними губами Гермиона Гарри, тот в ответ кивнул.

— Благодарю, — в один голос ответили гоблины на британском.

— Итак, вы трое в бегах. И как продолжительно это длится? – задал вопрос какой-то новый мягкий и приятный голос. Гарри показалось, что он когда-то его уже слышал, воображение нарисовало ему полного мужчину с приветливым лицом.

— Шесть недель… Либо семь… Я забыл, — ответил обладатель усталого голоса. – В первые два дня встретил Грипхука, а после этого практически сразу после этого объединились с Горнуком. В компании все же легче. – На некое время все замолчали, слышалось лишь скрежет ножей по тарелкам. – А ты из-за чего сбежал, Тед? – опять заговорил мужчина.

— Я знал, что они придут за мной, — ответил Тед, и Гарри внезапно отыскал в памяти, где слышал данный мягкий голос. Это папа Тонкс. – Услышал, что несколько дней назад в отечественной местности показались Пожиратели Смерти, и сделал вывод, что необходимо уносить ноги. Я принципиально отказался регистрироваться как рожденный от Магглов, но осознавал, что они все равно определят, поскольку это только вопрос времени, исходя из этого убежал.

С моей женой все будет в порядке, по причине того, что она «чистокровка».

А позже я забрал и Дина… какое количество? Недавно, да, сынок?

— Да, — ответил второй голос, и Гарри, Рон и Гермиона взволнованно уставились друг на друга. Они определили по голосу, что это был Дин Томас, их товарищ по Гриффиндору.

— Ты также рожден от Магглов? – задал вопрос первый мужчина.

— Не уверен, — ответил Дин. – Мой папа покинул маму, в то время, когда я был совсем ребенком. Не смотря на то, что, у меня нет никаких доказательств, что он был колдуном.

После этого опять наступила пауза, заполненная чавканье, по окончании которой опять заговорил Тед.

— Обязан сообщить тебе, Дирк, что весьма удивлен отечественной встрече. Рад, но удивлен. Ходили слухи, что тебя поймали.

— Так и было, — ответил Дирк, — я был на половине пути к Азкабану, но сумел сбежать. Оглушил Доулиша и забрал его метлу. Это было значительно несложнее, чем возможно поразмыслить.

Не пологаю, что он был в себе в тот момент. Быть может, на него наложили Заклятие Спутывания. В случае если так, то я бы желал пожать руку тому колдуну либо волшебнице, кто это сделал.

Быть может, данный человек спас мне жизнь.

Опять наступила тишина, нарушаемая только треском гулом и костра реки. Тед сообщил:

— А вы по большому счету за кого? У меня сложилось чувство, что гоблины всецело перешли на сторону Сами-Знаете-Кого.

— У тебя сложилось фальшивое чувство, — ответил гоблин, сказавший более высоким голосом. – Мы не занимаем ничью сторону. Это война колдунов.

— Но тогда отчего же вы прячетесь?

— Я посчитал, — ответил второй гоблин, — что отказавшись от оскорбительного предложения, которое мне было сделано, я поставил собственную жизнь под угрозу.

— И о чем же тебя попросили? – задал вопрос Тед.

— Повиновение постоянно считалось ниже преимущества отечественного народа, — ответил гоблин, его голос стал тверже и менее похож на человеческий. – Я не какой-нибудь домашний эльф.

— Ну а ты, Грипхук?

— По той же причине, — ответил тот. – Гринготтс сейчас неподконтролен нам. А я не признаю никаких глав из колдунов.

Он что-то чуть слышно шепнул на языке гоблинов, и Горнук захохотал.

— Что за шутка? – задал вопрос Дин.

— Он сообщил, — ответил Дирк, — что некоторых вещей колдуны также не признают.

Последовала маленькая пауза.

— Я что-то не совсем осознаю, — сообщил Дин.

— Перед тем как бежать, я совершил собственную мелкую месть, — ответил Грипхук по-английски.

— Какие конкретно милые создания – эти гоблины, — вмешался в беседу Тед, — надеюсь, вы не додумались замкнуть кого-нибудь из Пожирателей Смерти в одном из ваших ветхих сверх надежных хранилищ?

— Если бы я это сделал, клинок вряд ли помог бы ему выбраться, — ответил Грипхук. Горнук опять засмеялся, а также Дирк издал сухой смешок.

— Дин и я, наверное, что-то пропустили, — сообщил Тед.

— Совершенно верно, пропустили! Как и Северус Снейп, действительно, он об этом не знает, — сообщил Грипхук, и два гоблина зло захохотали. В палатки у Гарри перехватило дыхание от возбуждения.

Он и Гермиона наблюдали друг на друга, приложив все возможные усилия вслушиваясь в рассказ гоблина.